Каково это — оказаться на краю Погибели по собственной воле?

 

Болотный туризм получил развитие совсем недавно. По рейтингам, основанным на опросе путешественников Tvil.ru в соцсетях, в России лидируют болота Подмосковья, Нижегородской и Владимирской областей. В России топи занимают 6 процентов земного фонда страны, но все же лидером по количеству болот является Белоруссия. Реальную историю покорения Ольманских болот рассказала ее участник — Снежана Инанец.

«А что вы там будете делать?! Клюкву с такими рюкзаками, кажись, не собирают!» — удивлялся водитель, с которым мы добирались автостопом к месту старта — в небольшую деревню Букча, что в Лельчицком районе Гомельской области.

Объяснить непросто. Мы утверждали, что не собираемся зарабатывать на ягодах, не будем охотиться на диких кабанов, да и нелегально пересекать государственную границу тоже не планируем. Практичный ум мужика-полешука, похоже, закипал: какая холера тогда несет восьмерых человек на все «советские» выходные в болото?

Большая часть компании в болотах не впервые. <…> Сейчас поход обещал увенчаться успехом: на восемь человек было аж два GPS-навигатора, да и долгие ноябрьские выходные вполне позволяли осуществить маршрут.

За 4 дня нам предстояло преодолеть примерно 60 километров, пересечь границу двух областей, пройти по краю урочища Погибель между двух опасных болот, Гало и Красное, после выйти на озеро Большое Засоминое, потом снова болотом и в Ольманы — поселок в Столинском районе.

«Не холодновато ли для болот?» — изо всех сил старался понять нас водитель.

Не холодновато. Осень для таких походов годится как нельзя лучше: не жарко, комаров и мошек нет, а небольшой утренний морозец спорно скрепляет торф, не давая сапогам проваливаться глубоко.

Кстати, сапоги нужны высокие, рыбацкие. В крайнем случае — обычные резиновые, но «доработанные» при помощи непромокаемых пакетов и скотча.

Кроме того — обычное туристическое снаряжение вроде палатки, теплого спальника да котелков. Еда на четыре дня на восьмерых. Вот и все пожитки «болотных» туристов.

К слову, очень важно грамотно распределить, кто в какой день отвечает за питание группы. Это позволяет не набрать лишнего и не переборщить с весом, ведь слишком тяжелые рюкзаки преодолевать топи отнюдь не помогают.

В первый ходовой день мы только приближались к болотам. Сначала от одной деревни к другой, а потом по лесной дороге — “всего-то” 25 километров. Опытные участники экспедиции отмечают, что нам повезло: в дождливую погоду эта дорога заболочена так, что без сапог идти тяжко. А вот сейчас идем по сухой ровной дороге.

Неподалеку от человеческого жилья глаза различают в ветках деревьев борти: местные жители вовсю приручают диких пчел. «Как-то сюда медведя привезли, так он полез на дерево за медом, а потом рухнул с него и помер», — вспоминаем историю, рассказанную во время автостопа.

То тут, то здесь пересекают лесную дорогу следы кабанов. По уверениям местных, их, равно как и лосей, волков и прочего зверья, здесь водится много. Еще бы: эти края сплошь покрыты заказниками. Однако самой дикой живностью, встреченной нами в те дни, были… дятлы.

На пути к Ольманам полуразрушенные мосты. Причем на первом из них, через реку Ствигу, мы едва не понесли человеческие потери.

Хрясь!.. Видавшее виды бревно неожиданно рассыпалось под ногой одного из участников экспедиции, и парень, как в замедленной съемке, угодил под мост.

К счастью, неприятность произошла у самого берега, а раз так — до земли недалеко. Отряхнувшись, Дима вновь ступает на мост и уже осторожнее преодолевает препятствие.

Те, кто не хочет рисковать, надевают сапоги и переходят неглубокую реку вброд. Тогда мы еще не знали, что в темноте придется перейти еще один, полусожженный, мост. И там уж выхода не будет: канал с разбегу не перепрыгнешь.

К слову, во время этой заминки нас догоняет еще одна группа «болотоходцев» — ребята из мозырского турклуба. Здороваемся и тут же прощаемся: они идут, хоть и в Ольманы, но другим маршрутом.

Гэть по гати!

На второй день в перелеске обнаруживаем большой лагерь сборщиков клюквы. Людей нет, зато на месте шалаши и подстилки из мха, пачки из-под спичек и сигарет, бутылки от «плодово-ягодного» с мудреными названиями, причем, зачастую на братнем украинском, а также остатки кофт, многочисленные носки и горка картошки.

За дни, а то и недели, проведенные на сборе клюквы, люди — и белорусы, и украинцы — берут от болот столько, сколько могут унести, а оставляют только дикий мусор взамен.

Наконец почва под ногами становится вязкой, сапоги все глубже уходят в землю. Растительность встречается реже, сосенки кажутся совсем слабенькими. Опираемся на длинные посохи, о которых стоит позаботиться загодя, еще в лесу. С каждым шагом понимаешь, что лучше заранее не пожалеть усилий и дотянуться до ближайшей кочки, чем потом вытаскивать из болота увязшую ногу.

Иногда идем по болотным тропам, проложенным каким-то удивительным транспортным средством. Уже бывавшие в Ольманах предполагают, что это может быть либо каракат — самодельный болотный вездеход, либо вовсе танк: как-никак здесь недалеко находится военный полигон.

 

В другое время движемся по гати — специальному настилу из бревен. Хотя настилом это не всегда назовешь, чаще всего гать проложена одним-двумя бревнами, которые опускаются в болотную жижу под тяжестью человеческого тела. Идти удобнее, чем по болоту, однако ступать надо осторожно: велика вероятность поскользнуться и повредить ногу.

Клюкву, видать, в большинстве своем собрали. Но стоит нам увидеть красные ягоды, и ритм похода сбивается — мы на несколько минут останавливаемся, чтобы полакомиться кислой россыпью.

Ночевки на болоте — то еще приключение… которое сопровождается поиском сухих островов, а заодно и колодцев. Частые гости здешних топей позаботились и о них.

Однако болотная вода и есть болотная вода, так что пару раз ее приходится процеживать через марлю. И все-таки воды хватает и на завтраки-ужины, и даже на приятные излишества в виде вечерней выпечки блинов: в рюкзаках у двух участников похода оказались… сковородки.

У костра хочется посидеть подольше. В один из таких вечеров, кстати, мы обнаружим, что при помощи яркого света фонаря можно устраивать ни много ни мало — театр теней. При грамотной подсветке на фоне высоченных сосен вырастает таинственный силуэт, который повторяет движения. Молодой человек по имени Альгерд играет на флейте.

Во второй день мы делаем тоже неплохой двадцатикилометровый рывок на запад. На третий идем не торопясь, потому как в планах лишь дойти до озера и неподалеку от него заночевать. А это максимум десять километров.

Шагая по гати, в разговорах некоторые из нас не замечают поворот направо и выходят на лесную полянку. Другие участники экспедиции догоняют и сообщают весть: «Мы сбились с курса, в восьмистах метрах — граница с Украиной». Так подсказывает навигатор. Доверяемся умной технике и возвращаемся, находим нужную тропку. Да, все хорошо.

Очередной болотный переход. И наконец перед нами огромное озеро — Большое Засоминое. Правда, местные называют его Соминым, как вы понимаете, по названию рыбы. Там дожидаемся, когда солнце постепенно закатится за край земли.

На последний день остается пустяковый пяток километров, часть из которых — по заболоченной равнине. Высокая желтая трава выше пояса, и где-то в ней — болотное месиво, в которое нет-нет да и можно провалиться выше колена. Посохи как никогда удачно помогают нащупать под ногами безопасную глубину.

Скоро болото остается позади, начинает доноситься лай деревенских собак. Мы в последний раз припадаем к клюквенным холмикам и, едва оторвавшись, выходим к новехонькому деревянному мостику, а потом и беседкам. Цивилизация!

Дойдя до Ольман, на радостях покупаем у местных женщин клюкву для гостинцев. За килограмм здесь просят по 19 — 20 тысяч. Полешуки (жители Белорусского Полесья — ред.) щедро наполняют наши котелки и слегка посмеиваются: это ж надо, столько дней были в болоте, а клюквы так и не умудрились набрать! Странные эти городские. Болота они покоряли…

Счастливый ботинок

У автора этой статьи есть в загашнике совершенно правдивая история, приключившаяся минувшей осенью. Место действия — гидрологический заказник «Острова Дулебы», что в Могилёвской области. Самое первое в моей жизни болото, которое пришлось пройти в высоченных сапогах 41 размера.

Все это время обычные походные ботиночки покоились в пакете, привязанном к рюкзаку. По крайней мере, я была в этом уверена. И вот, когда болото закончилось, а мы вышли в перелесок, довольные, что можно переобуться, оказалось… что одного ботинка-то нет. Попробовали отыскать — да куда там!

Так я и возвращалась в Минск — в суровых рыбацких сапогах. А через месяц опубликовала в своем «Живом Журнале» отчет, где исключительно ради смеха дописала: «Будущие проходимцы Дулебских болот!» Ежели найдете черный ботинок 37 размера, правый, захватите с собой.

Еще через полторы недели под этой записью появился такой вот комментарий: «Привет! На выходных в Дулебском болоте нашли женский правый черный ботинок “Марко” 37-го размера, на шнурках и с молнией. Цел-невредим, лишь мокрый. Твой?»

И только представьте: ботинок действительно оказался моим! С тех пор этот найденыш напоминает мне одну вещь: если то, что потеряно действительно твое, то оно обязательно отыщется, даже на 26 тысячах гектарах.

Источник: news.tut.by

Фото: pixabay.com